Страницы истории. Кто отменил крепостное право

династический престол николай правление

Император Николай I был убежденным противником крепостного права. С самого начала царствования он добросовестно пытался разрешить вопрос о его отмене, создав несколько секретных комитетов по крестьянскому вопросу, но в 1842 году пришел к выводу: "Нет сомнения, что крепостное право в нынешнем его положении у нас есть зло, для всех ощутительное и очевидное, но прикасаться к нему теперь было бы делом, еще более гибельным". Он одобрил начало реформы государственной деревни, в 1840-е годы издал ряд указов, расширявших личные и имущественные права крепостных крестьян. Но так и не решился на полную крестьянскую реформу, считая, что Россия еще не готова к этому.

История России так называемого императорского или Петербургского периода и доныне предстает перед нами как история войн, ознаменованных блистательными победами русского оружия и неуклонным расширением и округлением имперских границ. Экштут С. Увижу ль, о друзья! Народ неугнетённый, Родина, №-2, 2008

Победители, с оружием в руках дошедшие от Москвы до Парижа, своими глазами увидели, что они живут хуже побежденных. И тогда они спросили самих себя: почему такое возможно?

Вот как декабрист Александр Бестужев-Марлинский написал об этом императору Николаю I в письме из Петропавловской крепости: «Еще война длилась, когда ратники, возвратясь в домы, первые разнесли ропот в классе народа. „Мы проливали кровь, - говорили они, - а нас опять заставляют потеть на барщине. Мы избавили родину от тирана, нас опять тиранят господа“. Войска от генералов до солдат, пришедши назад, только и толковали: „Как хорошо в чужих землях“. Сравнение со своими естественно произвело вопрос: почему же не так у нас?» Принимавшие участие в боевых действиях ополченцы из числа крепостных крестьян полагали, что после победы им самим и их семьям будет дарована свобода от крепостной неволи. И хотя этого, как известно, не произошло, невыгодное для России сравнение жизни победителей и побежденных прочно укоренилось в сознании крепостных.

Не только сами монархи, но и их благомыслящие подданные прекрасно понимали, что поспешное решение этого вопроса вместо достижения всеобщего блага приведет к большой беде: разгулу своеволия и распаду государства. Суть этих обоснованных опасений очень точно и четко была сформулирована чиновниками III Отделения - тайной политической полиции - в «Обозрении расположения умов и различных частей государственного управления в 1834 году»: «…Крестьянин наш не имеет точного понятия о свободе и волю смешивает с своевольством. А потому сколько с одной стороны признается необходимым, дабы правительство исподволь приближалось к цели освобождения крестьян из крепостного владения, столько с другой - все уверены, что всякая неосторожная, слишком поспешная в сем деле мера должна иметь вредные последствия для общественного спокойствия». Именно сознательное стремление правительства избежать кровавых крестьянских волнений и новой пугачевщины, а также хорошо осознанное желание любой ценой сохранить общественное спокойствие - все это десятилетиями обусловливало неспешность действий верховной власти. Экштут С. Увижу ль, о друзья! Народ неугнетённый, Родина, №-2, 2008

За столетнюю историю существования крестьянского вопроса в России у идеи отмены крепостного права были свои восторженные сторонники из числа дворян и были убежденные противники, принадлежавшие к тому же сословию. Водораздел между теми и другими нельзя провести ни по имущественному, ни по образовательному признаку. Сторонники отмены крепостничества рассуждали в категориях морали, апеллировали к духу времени и опыту европейских стран. Их оппоненты ссылались на историческую традицию, освященную авторитетом веков. Однако ни те, ни другие не представляли себе, как вести хозяйство без крепостных. В юности Александр Сергеевич Пушкин мог написать такие строки:

Увижу ль, о друзья! народ неугнетенный

И Рабство, падшее по манию царя,

И над отечеством свободы просвещенной

Взойдет ли, наконец, прекрасная заря?

В это время у Пушкина не было ни собственности, ни семьи. Пройдет без малого полтора десятилетия, и обремененный семейством зрелый муж станет рассуждать иначе: перестанет видеть в крепостном праве исключительно абсолютное зло и начнет задумываться над теми последствиями, которыми может быть чревата его поспешная отмена. Не отрицая ужасов крепостничества и злоупотреблений помещиков своими правами, Пушкин будет вынужден признать очевидный факт: «Злоупотреблений везде много; уголовные дела везде ужасны».

Политическая несвобода и экономическая безответственность, которые культивировались в течение всего Петербургского периода истории России, способствовали накоплению множества противоречий, устранить которые путем эволюционного развития было невозможно. Это был исторический тупик. Экштут С. Увижу ль, о друзья! Народ неугнетённый, Родина, №-2, 2008

В целом же, можно говорит о коренной смене ориентиров общественного сознания по многим спорным вопросам богатой на события истории России.

Помогите, пожалуйста, срочно!

«... Нет сомнения, что крепостное право, в нынешнем его положении у нас, есть зло, для всех ощутительное и очевидное, но прикасаться к нему, теперь, было бы делом еще более гибельным. Покойный император Александр, в начале своего царствования, имел намерение дать крепостным людям свободу, но потом сам отклонился от своей мысли, как совершенно еще преждевременной и невозможной в исполнении. Я также никогда на это не решусь, считая, что если время, когда можно будет приступить к такой мере, вообще очень еще далеко, то в настоящую эпоху всякий помысел о том был бы не что иное, как преступное посягательство на общественное спокойствие и на благо государства. Пугачевский бунт доказал, до чего может доходить буйство черни. Позднейшие события и попытки в таком роде до сих пор всегда были счастливо прекращаемы, что, конечно, и впредь будет точно также предметом особенной и, с помощию божией, успешной заботливости правительства. Но нельзя скрывать от себя, что теперь мысли уже не те, какие бывали прежде, и всякому благоразумному наблюдателю ясно, что нынешнее положение не может продолжиться навсегда. Причины этой перемены мыслей и чаще повторяющихся в последнее время беспокойств, я не могу не отнести больше всего к двум причинам: во-первых, к собственной неосторожности помещиков, которые дают своим крепостным несвойственное состоянию последних высшее воспитание, а через то, развивая в них новый круг понятий, делают их положение еще более тягостным; во-вторых, к тому, что некоторые помещики - хотя благодаря богу, самое меньшее их число,- забывая благородный долг, употребляют свою власть во зло, а дворянские предводители, как многие из них сами мне отзывались, к пресечению таких злоупотреблений не находят средств в законе, ничем почти неограничивающем помещичьей власти. Но если нынешнее положение таково, что оно не может продолжиться и если, вместе с тем, и решительные к прекращению его способы также невозможны без общего потрясения, то необходимо, по крайней мере, приготовить пути для постепенного перехода к другому порядку вещей и, не устрашаясь перед всякою переменою, хладнокровно обсудить ее пользу и последствия. Не должно давать вольности, но должно проложить дорогу к переходному состоянию, а с ним связать ненарушимое Охранение вотчинной собственности на землю. Я считаю это священною моею обязанностью и обязанностью тех, кто будет после меня, а средства, по моему мнению, вполне представляются в предложенном теперь Совету проекте указа. Он, во 1-х, не есть закон новый, а только последствие и, так сказать, развитие существующего сорок лет закона о свободных хлебопашцах; во 2-х, устраняет, однако же, вредное начало этого закона - отчуждение от помещиков поземельной собственности, которую, напротив, столько по всему желательно видеть навсегда неприкосновенною в руках дворянства - мысль, от которой я никогда не отступлю; в 3-х, выражает прямо волю и убеждение правительства, что земля есть собственность не крестьян, которые на ней поселены, а помещиков - предмет такой же первостепенной важности для будущего спокойствия; наконец, в 4-х, без всяких крутых переворотов, без всякого даже вида нововведения, дает каждому благонамеренному владельцу способы улучшить положение его крестьян и, отнюдь не налагая ни на кого обязанности принужденной, или стесняющей в чем-нибудь право собственности, предоставляет все доброй воле каждого и влечению собственного его сердца. С другой стороны, проект оставляет крестьян крепкими той земле, на которой они записаны, и через это избегает неудобств положений, действовавших доныне в остзейских губерниях- положений, которые довели крестьян до самого жалкого состояния, обратили их в батраков и побудили тамошнее дворянство просить именно о том же, что теперь здесь предлагается. Между тем, я повторяю, что все должно идти постепенно и не может и не должно быть сделано разом или вдруг. Проект содержит в себе одни главные начала и первые указания. Он открывает всякому, как я уже сказал, способ следовать, под защитою и при пособии закона, сердечному своему влечению...»

Вопросы по представленному документу

1. О каком указе идет речь?
2. Какие причины обострения крестьянского вопроса называл царь?
3. На ваш взгляд, являются они главными? Аргументируйте.
4. В чем Николай I видел преимущества этого указа?

О том, насколько де-юре защищены были крепостные крестьяне, говорит Соборное Уложение от 1649 года, в котором убийство крепостного считалось тяжким преступлением. Да и запрет Екатериной II подавать на ее имя крестьянские жалобы, минуя уполномоченные органы, свидетельствует о возможности направления челобитной напрямую, сразу государыне.

Салтычиха – скорее исключение, чем правило

Пример с помещицей-изуверкой Дарьей Салтыковой, замучившей десятки своих крепостных, не характерен для общей картины положения дел с правами крестьян: на Салтычиху «на места» поступало огромного количество жалоб, но подкупленные помещицей чиновники им ходу не давали. А когда все же «на верхах» дознались, что творит эта сумасшедшая маньячка, ее пожизненно заточили в тюрьму.

Без сомнения, у крепостных крестьян было поменьше прав, чем у остальных категорий населения дореволюционной России, но пожаловаться на помещика они были вправе всегда, и делали это нередко. У крепостного имелась возможность выступать в суде в качестве истца и свидетеля, «хозяйские» крестьяне раз в год, после окончания сезонных работ, могли переходить к другому помещику (так называемый Юрьев день).

Как наказывали за самоуправство по отношению к крепостным

Во многих европейских государствах (к примеру, в Польше) убить крепостного ничего не стоило. Максимум, что за это было – церковное порицание. Тогда как в России за подобные вещи сажали в тюрьму уже с середины XVII века – убийство крепостного, как умышленное, так неумышленное, расценивалось как уголовное преступление по Соборному Уложению 1649 года.

Если барин, подравшись с крепостным, забил того насмерть, его сажали в тюрьму и он там сидел до тех пор, пока не помилует царь. За предумышленное убийство крестьян помещиков (и любых других дворян, вне зависимости от статуса и положения) сразу вешали (или рубили им головы, в зависимости от способа казни). При Елизавете Петровне, введшей мораторий на смертную казнь, дворяне-крестьяноубийцы клеймились и отправлялись на каторгу.

При Екатерине Великой генерал-губернаторам с 1775 года было приказано очень жестко наказывать помещиков-самодуров за издевательства над крепостными. У бар могли и имения отобрать с последующей передачей в управление опекунскому совету. В 1817 году Александром I был издан указ о предании суду помещиков, допустивших бесчинства над крестьянами, их имения уходили под казенную опеку.

В XIX веке, согласно статистическим данным, только за 10 лет (30 – 40-е годы) были осуждены свыше 600 дворян. При Николае I каждый год под государственной опекой находилось порядка 200 помещичьих имений, конфискованных у дворян, плохо обращавшихся с крепостными.

У истоков «города невест» стоял крепостной

За долгие годы советской власти образ крепостного в литературе, кинематографе (созданный, кстати, во многом писателями-дворянами) – это такой забитый, едва сводящий концы с концами, мужичок. На самом деле, прав у крепостных на то, чтобы «подняться», улучшить благосостояние своей семьи, было достаточно много.

К примеру, немногим известно, что начало современному «городу невест» Иваново, по сути, положил крепостной графов Шереметевых, основавший в селе Иванове в 60-е годы XVIIIвека первое ситценабивное предприятие. А к первой половине XIX века здесь было уже около полутораста хлопчатобумажных фабрик, коими владели богатые крестьяне. Они уже сами приобретали земли с крепостными. Крестьянин-промышленник Гарелин, например, владел селом Спасское с несколькими сотнями душ крепостных. Крестьяне платили проценты от своих доходов помещикам, а те взамен предоставляли им свободу в предпринимательской деятельности.

Крестьяне могли и откупиться от «крепости». Например, основатель знаменитой династии Морозовых, российский предприниматель и меценат Савва Морозов тоже в свое время был крепостным. Начинал с ткача-кустаря, со временем открыл собственную шелкоткацкую мастерскую, раскрутился. Семья Морозовых, в которой к 1821 году было уже пятеро сыновей, выкупилась из крепостной зависимости за умопомрачительные в то время деньги – 17 тысяч рублей ассигнациями.

Наиболее острым политическим вопросом второй четверти XIX в. было отношение к крепостному праву. К этому времени крайности крепостничества, характерные для эпохи Екатерины II, значительно смягчились, но право владения одного человека другим оказывало разрушающее воздействие на все общество. Главное, что обращало на себя внимание в крепостничестве, это полное беззаконие и беззащитность крестьянина от помещика. В целом, придерживаясь обычаям сельского общества, помещики могли безнаказанно ломать крестьянские судьбы. На прочность крепостничества образованные люди достаточно давно смотрели с осуждением, но устойчивость государства и некоторый рост благополучия общества отодвигали эту проблему.

Отрицательное отношение Николая I к крепостному праву признается практически всеми историками. В качестве примера обычно приводят его фразу из выступления в Государственном совете: «Нет сомнения, что крепостное право в нынешнем его у нас положении есть зло, для всех ощутительное и очевидное, но прикасаться к оному теперь было бы зло, конечно, еще более гибельное». Как жесткий государственник, Николай I не мог допустить действий, которые неизбежно сопровождаются ослаблением власти. В связи с этим он проводил политику общего ослабления крепостного права. В царствование Николая I издано 108 указов, ограничивших власть помещиков над крестьянами. Николай I придерживался взгляда, что попечительство над крестьянами по конкретным жизненным случаям снимет общую остроту проблемы крепостничества.

Среди законодательных актов по крепостному вопросу центральное место занимает Свод законов. В законах о состояниях, изложенных в IX томе Свода, содержатся статьи, регламентирующие взаимоотношения помещиков и крепостных, тщательно собраны и отредактированы положения из всех царских указов более чем за вековое прошлое. В свод вошли, в том числе, и те положения, которые ранее не считались существенными или были вовсе забытыми. Обилие и разнообразие статей закона производило впечатление государственной заботы о крепостных людях, но имело формальное значение, так как механизм их реализации практически отсутствовал.

Николай I хорошо знал, что любое обсуждение вопросов о крепостном праве вызывает лихорадочный интерес в обществе и порождает множество слухов в крестьянской среде. Стремясь избежать публичных мнений по этому вопросу, правительство касалось его осторожно и за закрытыми дверями. С этой целью создавались секретные комитеты, которые изучали возможность изменений в положении крепостных. Особо подобранный состав секретных комитетов, закрытое слушание вопросов, обставленное массой бюрократических формальностей, заметных результатов дать не могли. Между тем, они наметили политические подходы к крестьянской проблеме, которые нашли отражение в ряде законов.

В 1842 г. был издан указ «Об обязанных крестьянах», который существенно дополнял закон о свободных хлебопашцах, ставший одной из правовых норм Свода законов. По новому указу помещики могли «не стесняясь постановлениями о свободных хлебопашцах» освобождать своих крепостных не обязательно с наделением и землей, но и без земли. При освобождении помещик заключал с крестьянами соглашение, по которому он выделял в пользование крестьян часть вотчинной земли, а они обязывались нести оброк или выполнять барщину в его пользу. Освобожденные таким образом крестьяне не попадали в ведение государства, а сохранялись под вотчинным управлением помещика. Единственное преимущество, которое получали освобожденные крестьяне, состоит в неизменности размеров крестьянской земли и повинностей.

Закон об обязанных крестьянах выглядел очень странно. С одной стороны, декларировалась неизменность размеров крестьянских наделов, не принадлежащих им и находившихся в вотчинной собственности помещика. С другой стороны, крестьяне не получали полной гражданской свободы, как это предусматривал закон о свободных хлебопашцах. Реальные результаты этого закона были очень не значительные. Скорее он демонстрировал намерения правительства постепенно решать судьбу крепостных.

Гораздо решительнее Николай I действовал в западных губерниях, где дворянство было польско-литовского происхождения, а крестьяне – русскими (в то время украинцы и белорусы официально считались русскими). В середине 40-х гг. правительство разработало «инвентарные правила», которые достаточно подробно регламентировали отношения между помещиками и крепостными. Для каждого имения были составлены инвентари – официально утвержденные акты, в которых были определены крестьянские наделы и размеры повинностей в пользу помещиков. Начиная с 1847 г. «инвентарные правила» начали вводиться в Киевской, Волынской и Подольской губерниях. В Литве подобные правила существовали еще раньше, а в 1848 г. аналогичное «устройство» крестьян было распространено и на Польшу. Особенностью инвентарей в Польше было более независимое положение крестьян. Еще в 1807 г. Наполеон провозгласил личную свободу польских крестьян, но полное их безземелье сохраняло произвол помещиков, который теперь ограждался конкретными правилами.

На основе ряда прецедентов в 1847 г. был издан указ «О предоставлении крестьянам имений, продававшихся с публичных торгов за долги, права выкупать себя с землею». По указу крестьяне должны были в короткий срок все вместе внести выкуп без предоставления кредита со стороны государства. Размер выкупа определялся рыночной ситуацией и соответствовал цене на торгах. Крестьяне выкупались с землей и становились собственниками. Условия такого выкупа были крайне не благоприятными для крестьян. Кроме того, после закона последовали различные административные ограничения его действия. Все вместе делало невозможным практическое применение этого закона и воспользовалось им лишь незначительное число крестьян.

В николаевскую эпоху был принят ряд других законов, касающихся положения крепостных. Ограничивались права помещиков ссылать своих крепостных в Сибирь, разрешалось по усмотрению помещиков отпускать дворовых людей на волю, крепостным с согласия их помещиков предоставлялось право покупать землю, запрещалось населенные имения сдавать в аренду лицам недворянского происхождения и др. Каждый из законов имел случай применения, но все указы носили фрагментарный характер, очень слабо ограничивали произвол помещиков и радикальным образом не меняли систему крепостничества.

В начале XIX в. Россия оставалась аграрной страной. Большую часть населения составляли крестьяне, ко-торые в основном принадлежали помещикам и нахо-дились в крепостной зависимости. В решении крестьянско-го вопроса Россия занимала чуть ли не последнее место среди других государств. Зависимость крестьян от помещика и их безразличие к результатам труда приводили к тому, что сель-ское хозяйство становилось все менее эффективным. Но это никак не влияло на мнение помещиков, которые не хотели ли-шаться своих привилегий, а тем более отказываться от кре-постничества. Поэтому правительство запретило публико-вать объявления о продаже крепостных. Но этот запрет не выполнялся - в объявлениях теперь говорилось о сдаче кре-постных «в аренду». В 1803 г. правительство издало Указ о свободных хлебопашцах. Согласно этому документу крес-тьяне получили право уходить от помещика на волю с землей за выкуп. Но эта мера никак не повлияла на крепостническую систему - освободилось всего 0,5% частновладельческих крестьян. По поручению императора государственными дея-телями разрабатывались проекты по освобождению крестьян.

В годы правления Николая I крестьянский вопрос еще сильнее обострился и требовал немедленного реше-ния. Для этого несколько раз собирались Секретные комитеты, но ни к чему конкретному так и не пришли. Осво-бождению крестьян мешала политика, направленная на кон-сервацию старых порядков. Правительство все же старалось смягчить крепостное право. Вышел запрет на то, чтобы отда-вать крепостных на завод, а также ограничилось право поме-щиков отправлять крестьян в ссылку. В 1841 г. приняли закон, в соответствии с которым не разрешалось продавать кресть-ян поодиночке и без земли. В 1837-1841 гг. была проведена реформа управления государственными крепостными. Цель реформы заключалась в том, чтобы приподнять благосостоя-ние этих крестьян, упростить сбор налогов. Управление этой категорией крестьян передали Министерству государственных имуществ. После проведения реформы в России ввели выбор-ное местное крестьянское самоуправление.

Крепостная система тормозила индустриальную мо-дернизацию страны, так как отсутствовала свободная рабочая сила, не происходило накопления капиталов, которые вкладывались в производство. В середине XIX в. протесты крестьян против крепостничества проявля-лись в следующем: отказе от работы; отказе от выплаты сбора; побегах; поджогах помещичьих имений.

Народные волнения оказали влияние на правитель-ство. Весной 1842 г. Николай I заявил: «Нет сомнения, что крепостное право в нынешнем его положении у нас есть зло, для всех ощутительное и очевидное, но прикасаться к нему теперь было бы делом еще более губительным». После 1856 г. у всех окончательно сложилось мнение, что крепост-ное право следует отменить. Эту идею поддержали и ради-калы, и либералы, и даже консерваторы.

Медлительность Секретного комитета привела к тому, что Александр II учредил новый орган. Он попросил своего друга генерал-губернатора Назимова обратиться к императору от имени лифляндского дворянства с просьбой о создании комиссии по разработке проекта реформы. В от-вет на это 20 ноября 1857 г. вышел указ (рескрипт Назимо-ву) о создании губернских комитетов «по улучшению быта помещичьих крестьян». Этот документ считается отправной точкой официальной и открытой истории подготовки крес-тьянской реформы. В 1858 г. вместо Секретного комитета появился Главный комитет по крестьян-скому делу. В его первостепенную задачу входила разработка общей прави-тельственной линии в деле освобождения крестьян. В марте 1859 г. при Главном комитете учредили редакционные комис-сии, которые должны были собирать воедино все проекты, разра-ботанные губернскими комитетами. Обобщенные про-екты были готовы к октябрю 1860 г.

Документом, отменяющим крепостное право, являлся Манифест «О всемилостивейшем даровании крепо-стным людям прав состояния свободных сельских обывателей...» от 19 февраля 1861 г. Согласно этому до-кументу крестьяне получили личную свободу и общеграж-данские права. С этого момента крестьяне могли владеть иму-ществом, заключать сделки.

При решении земельного вопроса крестьянские наделы уменьшились - в черноземной полосе отрезали от 26 до 40% земли, в нечерноземной - 10%. В целом крестьяне получили на 20% земли меньше той, на которой они трудились до про-ведения реформы.

Если крестьянин получил землю, то он был обязан оплатить ее стоимость. Цена земли на рынке составляла 544 млн руб., но формула расчета, разработанная правительством, увели-чила ее цену на 323 млн руб. Крестьяне, естественно, не мог-ли оплатить ее, поэтому правительство предоставило им ссу-ду в размере 80% стоимости наделов. Но оставалось еще 20%, которые крестьянская община должна была выплачивать сама.